Светлана Шаповалова,
27 декабря 2020, 14:57 — REGNUM После нескольких месяцев дистанционного обучения неимоверно сложное положение, в котором оказались педагоги и ученики (студенты) в прошлом учебном году, легче не стало. Более того, педагоги говорят, что в первом полугодии испытали экстремальное напряжение: устали так, как будто бы уже год отработали! Им всем теперь приходится решать ещё больше многосложных задач. Стали ли дети меньше заражаться SARS-CoV-2 — большой вопрос.

На этом фоне Министерство образования России заявило об отмене досрочногоЕдиного государственного экзамена (ЕГЭ) в 2021 году. Для девятиклассников не будет досрочного Основного государственного экзамена (ОГЭ). Также отменён ЕГЭ базового уровня по математике для учащихся 11-х классов. Те, кто не планирует поступать в вузы после 11-го класса, вместо ЕГЭ будут сдавать государственный выпускной экзамен (ГВЭ) по русскому языку и математике.

Что стоит за всем этим? Чего от данных новшеств ждут педагоги и не отменят ли ЕГЭ совсем? Предлагаем читателям ознакомиться с эксклюзивным интервью — на вопросы редакцииИА REGNUM ответил член центрального штаба ОНФ, замдиректора Лицея МГИМО, победитель конкурса «Учитель года» Илья Демаков. Он не исключил, что начался процесс создания «новой реальности» для наших детей.

ИА REGNUM: Минобразования РФ обнародовало ряд новшеств, которые ждут выпускников школ в 2021 году. Для чего это сделано? Понятно, что обучаться в период пандемии достаточно тяжело, но есть ли какие-то «подводные камни» в этом аспекте?

Илья Демаков:По поводу «тяжело учиться» я бы сразу прокомментировал, что учиться всегда очень трудно. И, конечно, все сокращения или приращения объема экзаменационных испытаний не связаны с трудностью обучения в целом. Речь идёт о том, что трудно организовать большую массу экзаменационных испытаний. Те эпидемиологические условия, в которых мы сейчас находимся, учитывая весь накопленный опыт, показывают, что в следующем полугодии наш эпидемиологический режим не сильно изменится. Поэтому, как и в прошлом году, очевидно, мы снова оказываемся в ситуации, когда нам необходимо избыточно тратить ресурсы, прежде всего временные ресурсы педагогов, на организацию пунктов приёма экзаменов, дополнительные материально-технические ресурсы по комплектации этих пунктов.

Потому что требуются особые условия — санитарные и так далее — для того, чтобы провести экзамен. И всё это — избыточное перенапряжение школ, которые и без того очень напряжены в условиях, когда мы находимся в разных формах «дистанта» и очного обучения. Основная задача поэтому заключается в том, чтобы эти и без того перенапряженные школы не напрягать ещё больше полным комплектом экзаменов.

Но если мы посмотрим на то, что именно сокращает Министерство просвещения и Рособрнадзор в этот раз, то мы не увидим здесь дубль того, что было год назад. В прошлом году в девятых классах был отменён основной экзамен, а в 11-х классах экзамены были сохранены только для поступающих по этим конкретным экзаменам в вузы.

В этот раз мы, во-первых, не видим отмены ОГЭ в девятых классах. Мы здесь вообще не видим какого-то сокращения, потому что сама формулировка — два обязательных (русский и математика в 9-м классе) и один — по выбору — эта формулировка, с которой ОГЭ существует большую часть своей жизни. То есть это совершенно стандартный набор. В данном случае министерство ещё раз уточнило эту ситуацию: в 9-х классах, в общем-то, нас интересуют только два экзамена — русский и математика.

Отсюда, и это я сейчас слышу от педагогов, школы очень серьезно задумались о том, чтобы провести некоторую разъяснительную работу с девятыми классами и настроиться на то, чтобы не сдавать в девятом классе ничего, кроме русского и математики. И это существенное изменение, но — внутреннее, то, как школы отзываются на эту меру: они настроены не заявляться ни на какие экзамены, кроме русского и математики на этапе ОГЭ.

ИА REGNUM: А что касается 11-х классов?

Илья Демаков:В одиннадцатых классах будет интересное изменение: вначале оно прозвучало как замена базовой математики на экзамен в формеГВЭ (государственный выпускной экзамен). Это не совсем точно, потому что ГВЭ — это тоже такая классическая форма, которая существует давно. Экзамены в такой форме сдают, например, обучающиеся, у которых есть ограничения по здоровью, или в целом те, у кого экстремально низкий учебный результат по этим предметам. То есть те, у кого образовательные результаты не позволяют их вывести на классический ЕГЭ.

Между тем русский и математика обязательны для получения аттестата, соответственно — в какой то форме экзамен провести надо — вот для этого и есть ГВЭ. По содержанию и по комплектации заданий он отличается, но организационно не отличается никак. Единственное — немного больше времени предполагает. Так вот: это — не он.

То есть, насколько мы сейчас понимаем идею Рособрнадзора, речь идёт о том, чтобы, по сути дела, провести некую вторую ВПР — всероссийскую проверочную работу. Во всяком случае, первые описания этого формата наводят на мысль о подобии ВПР: те, кто сдает математику в базовом варианте, будут сдавать её в своей школе, организовывать этот экзамен будет школа, в которой ребёнок учится, проводить и проверять его будут школьные учителя. То, что я описываю — это формат всероссийской проверочной работы, которая проводится в апреле. И если это так, то ВПР для нас в 11-м классе будет пробником, а затем (в конце мая, очевидно) мы получим ещё один комплект измерительных материалов — видимо, по формату ВПР — и в этом виде базовую математику сдадим.

ИА REGNUM: Почему вы назвали интересным изменение по 11-м классам?

Илья Демаков: Ситуация примечательна тем, что, по сути, для получения аттестата в 11-м классе в 2021 году сдают русский в форме ЕГЭ, а всё остальное, если ребёнок не поступает дальше в университет, он сдает в школе. Мне это напоминает, например, классический экзамен — тот, который был до появления ЕГЭ. Такой гибрид единого государственного экзамена в его нынешнем виде и того, который был до ЕГЭ. Это интересная ситуация.

Но если действительно будет что-то похожее на ВПР, то это очень значительно облегчит и подготовку детей, и организацию этой подготовки. Например, по своему учебному заведению, где я сейчас работаю, мы понимаем, что мы можем сейчас многое оптимизировать.

Допустим, на базовую математику мы отводим сейчас шесть часов в неделю. И вот эти часы мы теперь можем оптимизировать у каждого ребёнка: либо перевести что-то в дистанционный формат, снизить аудиторную нагрузку — это очень важно. Ведь 6−7 часов это, по сути дела, целый учебный день. Мы можем перераспределить эти ресурсы на другие предметы, в особенности на те, по которым ребёнок будет сдавать ЕГЭ. Это важная новость.

ИА REGNUM: В том, что одни дети будут сдавать госэкзамен, а другие — нет, есть некий элемент отсева, вам так не показалось?

Илья Демаков: Мы с коллегами его тоже обсуждаем. То, что мы второй раз подряд (в этом году и предыдущем) видим сокращение набора ЕГЭ — может быть тенденцией к тому, что ГИА (государственная итоговая аттестация) сдаётся не всеми или не всеми в одной и той же форме. Я часто слышу сейчас рассуждения — а не есть ли это образ той новой реальности, когда мы, изначально определяя с учеником, свяжет ли он свою жизнь с высшим образованием, программируем его на разные маршруты обучения в старшей школе? И очень похоже, что это — некая тенденция, в которой нам может быть дальше придется существовать.

То есть, когда на выходе из школы, в зависимости от дальнейшего жизненного плана ребёнка, мы видим совершенно разные треки. Один из них проходит через очень концентрированный, эмоционально насыщенный тур ЕГЭ, а другой проходит в этом смысле достаточно расслабленно, для него все завершается такими испытаниями, как раньше мы сдавали в школе. В этом смысле, возможно, мы видим новую реальность для наших детей.

ИА REGNUM: Существует ли вероятность, что ЕГЭ отменят совсем?

Илья Демаков:Я убежден, что ЕГЭ не может и не должен быть отменен, потому что это — один из немногих, может быть даже — единственный способ объективно посчитать результативность ребёнка. Это чуть ли не единственный из всего (кроме международных исследований) объективный количественный инструмент для того, чтобы измерить, как вообще дети учатся и как работает школа. И в этом смысле ему просто нет альтернативы.

ИА REGNUM: А электронное портфолио?

Илья Демаков:Да, но мы пока плохо умеем считать эффективность ребёнка, его личную эффективность — в частности. А вот количественные результаты, которые выражаются в баллах, которые формализованы по правилам, которые едины для всей страны, мы умеем считать очень хорошо. Поэтому ЕГЭ, конечно, может жить вечно.

ИА REGNUM: Интересно ещё узнать, как ваше учебное заведение справляется с исполнением противоэпидемиологических требований — это сложно? И как это сказалось на общей заболеваемости коронавирусом среди школьников?

Илья Демаков: Исполнять требования очень сложно. И тот режим, в котором мы существовали в сентябре, это, можно сказать, для всего школьного персонала была шахматная партия гроссмейстерского уровня. Прежде всего с точки зрения логистических ходов: мы поменяли всю структуру размещения детей в школе, поскольку классы теперь привязаны к конкретной аудитории. Мы должны были поменять их маршруты передвижения, чтобы они не пересекались в пространстве.

Для этого мы начинаем и заканчиваем уроки у всех классов в разное время. И учителям, кроме того, что они ведут урок, нужно отслеживать ещё вот эту динамику — кто когда выходит в рекреацию для того, чтобы там не смешиваться с другими классами. Отдельный вопрос это — организация питания в школе.

Ну и, конечно, нам время от времени приходится выводить часть детей из класса, которые уходят на карантин. Приходится их выводить на дистанционный формат. То есть часть уроков в течение дня учителя ведут очно, соблюдая очень сложную логистику, а часть — сразу же — в онлайн-формате. И это — чрезвычайная сложность. Это чрезвычайное напряжение кадров. Так, как мы работали в первом полугодии текущего учебного года, мы не работали никогда — это совершенно точно.

ИА REGNUM: Удалось ли данными мероприятиями предотвратить массовое распространение коронавируса?

Илья Демаков: Тут сложно сказать, кажется, что болеть стали гораздо больше, чем в прошлом полугодии. Но опять-таки, может быть, за счет того, что мы стали более уверенными в том, с чем имеем дело, мы всё-таки готовы к тому, что теперь происходит. У нас стало лучше взаимодействие, отработаны все механизмы: как самоизолировать детей, как вывести заболевших на дистанционное участие в уроке и так далее.

У нас гораздо лучше отработаны все сценарии и всё взаимодействие. Может быть, поэтому не так пугает общий рост заболевших. Хотя, конечно, мы его видим и ощущаем. Я думаю, что сегодня, в принципе, нет ни одного класса, где бы не было переболевшего коронавирусом ребёнка.

ИА REGNUM: А что пугает? Всеобщего перехода на дистанционное обучение не боитесь?

Илья Демаков: Дистанционное обучение совершенно не пугает — оно утомляет. Особенно утомляет необходимость переключаться между очной и дистанционной формой, и повсеместно (я на себе это чувствую и мои коллеги из разных регионов говорят то же самое) к октябрю 2020 года было полное ощущение, что мы отработали год.

Именно по уровню усталости, уровню потраченного ресурса, никогда после первого—второго месяца работы не было ощущения, что год закончился. Здесь возникло такое экстремальное напряжение, мы его очень сильно ощущаем: месяц — за год.

ИА REGNUM: Подводя итоги, давайте сделаем прогноз: что нас ждёт во вором полугодии?

Илья Демаков: Я убеждён по-прежнему, что единственная форма, в которой образование получается качественным и правильным — это очное обучение в группе и в классе с живым учителем, а не посредством экрана.

И в этом смысле мы ждём и надеемся, что эпидемия пройдёт и вакцина сработает и мы спокойно продолжим работу.

Настроения выйти в дистанционный формат в полной мере как не было в начале года, так и нет. Дистанционный формат — мы в нём осваиваемся — но он не становится привлекательным. Ничто не влияет на увеличение его привлекательности. Хотя все прогрессирует: и электронные платформы («Яндекс-класс», «Сбер-класс») они стали на поколение лучше, чем в прошлом полугодии. И работать с ними — одно удовольствие. Но опять таки это не делает дистанционную форму обучения привлекательнее — ни для учителей, ни для родителей и детей.

По поводу экзаменов — здесь ровно тоже самое: экзамен, который проходит в живую и очно — это гораздо более надёжный экзамен, даже с точки зрения валидности результатов. И это гораздо более правильный формат с точки зрения чисто человеческой. Потому что сдать экзамены означает не только пройти проверку качества знаний.

Экзамен — это особый день, в который нужно концентрироваться, мобилизоваться и, как в известном фильме — «Экзамен для меня всегдапраздник, профессор!», — это особое событие, оно тревожное, эмоционально насыщенное, да ещё эпидемиологически, может быть, не вполне безопасное. Но это — особый день, который должен быть, без него не отделяется один жизненный этап от другого. И если бы этого жизненного рубежа не было или если бы он проходил в дистанционной форме, когда можно сесть в пижаме и что-то написать, это, конечно, не то.

Как уже сообщало ИА REGNUM, Минпросвящения всё-таки решилось на то, чтобы отменить ЕГЭ базового уровня по математике для 11-х классов. Отменят также досрочный ОГЭ для девятиклассников.

Как пояснил глава Минпросвещения Сергей Кравцов, изменения в правила сдачи экзаменов внесены в связи с принятыми мерами на фоне эпидемиологической ситуации.

Читайте также: В России отменили сдачу ЕГЭ по базовой математике на 2021 год